Когда спасаются мертвые, живым не до живу в принципе. В глазах отражаются лицами, а сталкиваются мордами.
Живым не до живу вне племени чужими ходить хороводами. Когда спасаются мертвые, Мессия приходит до времени.
Когда спасаются мертвые, живым умирать не пристало бы. Душа в них рождается заново и поится звездными медами.
2
Не знаю – где, в каком пространстве, в каком нехоженом краю мы окунем к исходу странствий в живую воду жизнь свою.
Но знаю – там, у перехода в иной простор, в раздел иной отыщем мы живую воду – живую для Земли святой.
3
Снова – жребий. Нам выкинут Случай. Лотерейный огонь на лице. К миллиону кидаются кучей, не толпой поступают в лицей.
Одинокий – мишенью – прохожий проступает в духовный предел. Где он? В ком? До скольки он дожил? И зачем вдруг попал под прицел?
4
Вновь – средь бликов – всхлипы и крики. Вновь – средь взрывов – стенанье и вопль. Моцарт снова – в предсмертье безликий – эпидемией выкинут в гроб.
А потом на века – кто Сальери? Комья грязи. В могилу. С лопат. И безмолвствуют Разум и Вера, если дочь их – Надежда – глупа.
5
Во имя тишины в ознобленной квартире мы говорим, стаканами стуча, о всякой чепухе – сиречь о судьбах мира, чтоб не угасла Божия свеча.
Она горит, горит в ознобленной квартире, пока не подожжет многострадальный дом. И будет вновь пожар. Хотя… о судьбах мира сподобней говорить, управившись с огнем.
6
На том, на этом берегу – угу! Играли люди в дурака – ага! Темнела в их зрачках беда – да-да! Но не к войне тянулись дни – ни-ни! Никто не сгинул, не воскрес – ес-ес! Врагам не выел потроха – ха-ха! Играли люди под коньяк – так-так! И выкамаривали блажь – раж в раж! В любви писали и в грехе – кхе-кхе! Картины, повести, стихи – хи-хи! Ходили в банк, в кино и в суд – гуд-гуд! И жили не хужей других – их-их! Играли люди день и ночь – точь-в-точь! И смертью поделили пай – гуд бай!
7
Холмами Иудеи проложена земля. Но где я, где я, где я? и разве – это я? Мне – сердце Маккавея. Родился, знаю – для… Но где я, где я, где я? И разве это я? В тебе я или в этом, неясном наяву? Живу, пылинка света, живу – живу – живу. Во храме и в заветах, в плену, в расстрельном рву – живу, пылинка света, живу – живу – живу.
8
Не зови меня с собой в дорогу. Я устал от прелестей чужбин. С перепугу либо с передрогу я теперь разборчив и раним. Ни к чему заморские предтечи и экзотик пьяная махра. Слева Стена Плача, справа столб мечети. Мне виднее здесь Небесный Храм.
9
Что гонит нас, паломников веков, из лабиринта, где мы все родились, от сытости, дарованной как милость, от бытия по имени ЗАБЫТОСТЬ – от всех по мерке скроенных оков, в иную жизнь, где солнце выест сырость из наших утомленных страхом снов? ЧТО ГОНИТ НАС, ПАЛОМНИКОВ ВЕКОВ?